Копируем публикацию из группы Туристический Смоленск в социальной сети Одноклассники. К сожалению, не ясно, кто автор. Внизу я даю активную гиперссылку.

Смоленская земля многие века была самостоятельным княжеством и даже Великим княжеством. Однако сохранять такое независимое положение между Литвой, Польшей и Московией было очень сложно. в 12-14 веках Смоленские князья были союзниками Крыма, это вполне понятно коммерческими интересами — ведь Смоленск это главный узел двух торговых путей: «Из Варяг в Греки» по Днепру, и от Керченского пролива и Азовского моря к Балтийскому. Поэтому в составе Смоленской шляхты было огромное число родов крымского, ордынского и северо-кавказского происхождения. Самое важное — Магдебургское право в Смоленске и огромное числе привилегий не только для аристократов, бояр и шляхты, но и для мещан (горожан, бюргеров). Вполне понятно, что Смоленском управляли купеческие династии. Литве, Польше, Московии, а затем Российской империи приходилось всегда помнить, что это «щит России». Потому что Польша всегда помнила, что Смоленск это «ключ к Москве».

«В числе особых привилегий смоленского дворянства было существование в течение ста лет полка Смоленской шляхты. В России сложился особый слой русского дворянства,- Смоленская шляхта, из рядов которой вышло немало видных военачальников, государственных деятелей, представителей культуры, ученых. Имена Потемкиных, Нахимовых, Глинок, Вонлярлярских, Храповицких, Энгельгардтов прочно вошли в историю Российского государства.

В 30-50-е годы XVII века Московское государство вело упорную борьбу за возвращение Смоленска и его земель, находившихся под властью Польско-Литовского государства. В 1654 году царь Алексей Михайлович лично возглавил поход на Смоленск, а его воеводы выступили против Польши на других направлениях — севернее и южнее Смоленска. Войска царя 18 мая по Старой Смоленской дороге двинулось через Вязьму (г. Дорогобуж при приближении войска сдался без боя) и уже 28 июня остановилось лагерем под Смоленском на Богдановой околице, затем на Девичьей горе. Часть сил была направлена под Оршу, а с 30-ю тысячами он приступил к осаде Смоленской крепости. Защитников Смоленска было немного и все они были расписаны по участкам (квартам) крепостной стены для ее обороны (сохранился пофамильный их список с указанием земельных владений).

В их число входили 978 шляхтичей и их челядинцев, мещане, три казачьи хоругви по-100 человек, боярская хоругвь в 100 человек, земское ополчение Смоленского воеводства из дворян и шляхтичей, немецкие наемные полки, польская пехота и пушкари. Общая их численность составляла 3500 человек. В распоряжении пушкарей (приписные к обороне крестьяне) находилось 131 орудие: 55 пушек, 7 можжеров, 8 штурмаков, 15 серпентинов, 44 гаковницы и 2 шмыговни. Правда, многие из них были не в порядке: «лафеты погнили, другие по улицам разбросаны». Пушкари располагали 73-мя барилами (бочонок в 24 гарнца) пороха, ядрами железными большими- 4300 штук, малыми и средними — 11300 штук, оловом — продолговатых кусков 2117 штук и 100 кусков больших квадратных, серой, селитрой, 17-ю петардами, 86-ю медными гранатами, а также инструментами и формами для приготовления пороха, пуль, пушек и т. д. Для длительной осады этого было мало.

В период осады артиллерийский обстрел крепости чередовался с приступами (штурмами), сопровождавшимися большими потерями с обеих сторон. Между ними устраивались перемирия для уборки трупов. В ставку царя поступали известия о взятии городов Белого, Невеля, Полоцка, Рославля, Мстиславля, Могилева, Гомеля и др. Такому успеху способствовала гибкая политика царя Алексея Михайловича, понимавшего, что для удержания завоеванных земель нужно привлечь на свою сторону местное население, прежде всего служилое сословие. Поэтому после взятия городов их защитникам, сдавшимся в плен, предоставлялась свобода: или уходить в Польшу, или принимать подданство Москвы с сохранением их владений и привилегий.

Об этом было известно и защитникам Смоленска. И среди них начался раскол: значительная их часть во главе с городским судьей Галимонтом и подкоморием князем Друцким-Соколинским решила перейти на сторону Москвы. Они вошли в тайные сношения с царем Алексеем Михайловичем и выработали условия сдачи Смоленска. Здесь же, на Девичьей горе, они были пожалованы царской грамотой от 8 сентября, где говорилось, что по переходе шляхты «под Москву и принятие ими православной веры» за ними сохраняются их поместья и привилегии, а «мещане, козаки и пушкари тож» будут пожалованы землей, пехоте обещалось то же.

Узнав об этой грамоте, в крепости «взбунтовались и шляхта, и мещане, и пушкари, и иные люди», окружили дом воеводы Обуховича, забрали у него воеводское знамя, открыли смоленские ворота и пришли в лагерь царя Алексея Михайловича, где и присягнули ему на подданство. После этого, 23 сентября царь переместился на Молоховское поле перед воротами, где и состоялась капитуляция Смоленска. Из крепости выехали польские воеводы во главе с паном Обуховичем и сложили у ног царя боевые-, знамена, а затем сели на коней и поехали на Литву. «И отпустя литовских людей, пошел государь в Смоленск», где был торжественно встречен; властью, войсками и жителями. В грамоте от 4 октября перечислялись смоляне, вступившие на московскую службу: и «шляхта знатная, и рядовые многие люди; да на наше ж. Царское Величество имя остались во Смоленску немцы, начальные многие люди и гайдуки, и всякие служилые люди мало не все, также и пушкари,. и Смоленские казаки, и мещане все осталися в Смоленску».

Перешедшим на службу к московскому царю и принявшим православную веру шляхтичам и другим служилым людям были сохранены их владения и пожалованы новые; среди них были и потомки старо-смоленских, князей и бояр, и наемники из Западной Европы, и получившие шляхетское звание за военную службу мещане и крестьяне (пушкари).

Они именовались смоленская, дорогобужская, бельская, рославльская шляхта, затем им всем было указано писаться «смоленская шляхта». Они сохранили (или получили) земельные владения в Смоленском воеводстве и привилегии в. торговле, налогах, службе. Эти привилегии привлекли внимание «многих московских людей», записавшихся на службу в смоленскую шляхту и получивших имения ушедших в Литву шляхтичей. Количество смоленской шляхты (служилое дворянство) росло, и имения новым шляхтичам стали: выделяться в Казанской губернии, где образовался слой дворянства, именуемый «смоленская шляхта Уфимского уезда».

Здесь они владели имениями, а службу несли в Смоленске. Привилегией смоленской шляхты было и то, что их владения не ограничивались размерами.

Служившие в Смоленском рейтарском полку рейтары получали на свое содержание по пять крестьянских дворов (если по переписи дач «буде за кем сверх пяти дворов явятся, лишних отдать беспоместным рейтарам»). Смоленской шляхты эти ограничения не касались. Более того, она получает одно за другим новые привилегии: 1658 год. «О даче Смоленской шляхты жонам, кои овдовев выйдут за русских, жалованья и поместий, принадлежавших первым мужьям«.

1673 год. «О жительстве у родственников беспоместным шляхтичам,, которых отцы после Смоленской сдачи, оставшись в службе, умерли; о приискании им в поместье порожних земель…«.

1682 год. «О раздаче вымороченных и отписных поместий и вотчин в. Княжестве Смоленском одной Смоленской шляхте и рейтарам«.

1682 год. «Об утверждении права собственности шляхетных людей на местности, которыми они владеют«.

1688 год. «О даче Смоленским шляхтичам пустопоместным и беспоместным жалованья, когда они будут на службе по наряду…«.

1693 год. «О нечинении Смоленским шляхтичам записей на поместья и вотчины, противных указам«.

1701 год. «О пожаловании Смоленским шляхтичам их поместий и местностей в вотчину«. (Остальные российские дворяне эту милость получили только через 13 лет). Это особое внимание к смоленскому дворянству вызывалось прежде всего приграничным положением Смоленска, где безопасность государственной» границы зависела от местного служилого сословия. Измен и «убеганий за кардон» среди смоленского шляхетства было немного, они дорожили и гордились своим привилегированным положением. Смоленская земля должна была стать заслоном и для проникновения в Россию католичества. Поэтому шляхте запрещались ее прежние обычаи: жениться на полячках, отдавать детей на обучение за границу или нанимать домашних учителей-католиков. Но и эти ограничения сыграли положительную роль,- они способствовали открытию различного рода школ (духовных, светских, частных) для обучения шляхетских детей, в силу чего смоленское дворянство отличалось более высоким уровнем образованности и культуры. Все эти особенности и привилегии отразились и на характере смоленской шляхты, гордой, заносчивой и своевольной.

Как и все российское дворянство, смоленская шляхта несла военную службу и составляла особый конный полк Смоленской шляхты. Сформирован он был сразу после возвращения Смоленска местным воеводой боярином Григорием Гавриловичем Пушкиным и непосредственно ему подчинялся. Первым командиром полка был князь Самуил Друцкой-Соколинский.

По своему составу полк был чисто дворянским: все — от командира до рядового — были дворяне (шляхта). Поначалу в нем было 365 человек, затем численность его неуклонно росла и к середине XVIII века достигла 2700 человек. Полк делился на 7 рот с неравным численным составом. Ими командовали ротмистры, при которых были помощники — поручик и хорунжий.

Командовали полком полковники, с XVIII века — генерал-майоры, назначаемые царским указом из среды самой шляхты. Помощником командира полка был командир 1-й роты, носивший название генерального поручика. Он замещал командира полка во время его отсутствия или болезни, он же возглавлял «Канцелярию генерального правления Смоленской шляхты». Из генеральных поручиков назначались командиры полка.

В полку существовали и другие военные звания, пожалованные государями отдельным шляхтичам за усердную службу, но они были скорее почетными: стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы. Их могли носить и рядовые и офицеры. Среди шляхты были и так называемые «заполочные» офицеры (ходили за полком), участвовали в службе, не занимая офицерских должностей. При определении командного состава полка сочетались выборность (это была привилегия) и назначение (утверждение Сенатом).

При подборе командных лиц — хорунжий, поручик, ротмистр, генеральный поручик, командир полка — составлялась для Сената аттестация, в которой указывались заслуги кандидата (его походы, подвиги) и его имущественное состояние, часто игравшее преимущественную роль.

Сенат требовал кандидатур «по фамилии достойных, состояния доброго». Поэтому высшие чины в полку занимали преимущественно представители знатных фамилий — Друцкие-Соколинские, Швыйковские, Потемкины, Корсаки, Вонлярлярские, Краевские, Лыкошины и др.

В полку обычно не соблюдалась последовательность при производстве в чины,- можно было сразу из рядовых стать полковником. Но порядок назначения на должности шляхта соблюдала строго. В 1746 году полковники смоленской шляхты («заполочные») обратились в Сенат о том, что генеральному поручику не следует замещать командира полка в его отсутствие, т. к. он всего лишь командир роты. Сенат согласился с этим и передал командование полком на время болезни генерала Вонлярлярского старшему из полковников. Это нарушение «обыкновений и прав издревле шляхетских» вызвало недовольство. И Сенат отменил свое решение.

Порядок службы в полку был следующим: ежегодно весной смоленское шляхетство из своих владений собиралось под пожалованное полку «белое государево знамя», лето проводило в строю, а с наступлением сентября разъезжалось по своим деревням.

За свою службу шляхетство жалованья не получало («содержатся оные своим коштом, а из казны на них расходу не бывает«), только если задерживались в строю на зиму, что бывало нечасто, полагалось жалованье.

Формы у полка не было, одевались по своему усмотрению и достатку, вооружение было разнообразным, «к какому кто изобык».

Полк участвовал во всех войнах конца XVII — начала XVIII веков, отличился своей стойкостью под Чигирином, в Крымских и Азовских походах.

В составе корпуса под командованием смоленского воеводы, затем губернатора Салтыкова он участвовал в Северной войне. За отличив в Нарвском походе Петр I пожаловал полку Похвальную грамоту, чем шляхта «весьма гордилась».

Под Полтавой произошел любопытный случай. В шведской армии воевали и были пленены 7 братьев — Михаил, Каспар, Вольдемар, Беренд, Юрген, Карл и Антон Энгельгардты. Видя милостивое отношение царя к пленным, в русской армии открылись их родственники — дядья Степан и; Иван Энгельгардты, смоленские шляхтичи.

Петра I смутила эта встреча, он перецеловал всех семерых пленников, подивился их росту и силе, и… на всякий случай отправил их в Сибирь, откуда они только в 1722 году были отпущены в Швецию. Смоленских же шляхтичей до конца войны отстранил от службы и отправил в свои имения, наказав смоленскому воеводе следить, чтобы они не сбежали в Швецию или Польшу.

Высшее руководство шляхетством, как и всей Смоленской территорией, осуществлял созданный в Москве особый Приказ княжества Смоленского, подчиненный вначале Стрелецкому, а затем Посольскому приказам. После-реорганизации высших органов управления в XVIII веке управление Смоленской шляхтой по служебным делам было передано в Сенат, а по поземельным делам — в Вотчинную коллегию.

С созданием в России регулярной армии с единообразным вооружением, формой, чинопроизводством все иррегулярные дворянские формирования были упразднены, кроме полка Смоленской шляхты. Пограничное положение Смоленска заставляло считаться с особенностями смоленского дворянства, давать ему новые льготы.

В 1701 году поместья шляхты получили статус вотчины, задолго до указа о вольности дворянства шляхтичи имели право «не писаться на службу».

Полк Смоленской шляхты в сравнении с регулярными полками уже не имел значения боевой единицы и к походам не привлекался, на его долю выпала менее почетная, но более тяжелая служба: содержание караулов на форпостах вдоль польской границы.

С 1730-х годов резко падает служебная дисциплина и начинается разложение полка. Среди шляхты усилилось имущественное расслоение, чему способствовало бегство их крестьян на польскую территорию, где меньше была крепостная зависимость.

Вся Смоленская шляхта, особенно средне и крупнопоместная, была переплетена родственными связями и знакомствами, что мешало держать дисциплину, связанную с наказаниями и строгой требовательностью. Все тяготы караульной службы сваливались на плечи «мизерной шляхты», т. е. мелкопоместной или вообще беспоместной. В рядах шляхты процветали распри, раздоры, кляузы и жалобы в Сенат по всякому поводу.

Например, шляхтич Коховский жаловался Сенату на командира полка Вонлярлярского за то, что тот вместо «Коховский» пишет «Куховский», чем «честь фамилии нашей, Коховских, поносит».

С 1740-х годов между командованием полка и губернской канцелярией началась тяжба. Шляхта не желала подчиняться канцелярии. Это тоже отразилось на положении полка. Командиры полка не могли остановить самовольных уходов со службы, даже не знали, сколько же у них подчиненных и где они. В 1754 году генерал Вонлярлярский просит Сенат провести полку, как было раньше, «смотр и разбор». Сенат поручил смоленскому губернатору, князю Оболенскому возглавить этот «смотр и разбор» и определить, «на каком основании Смоленскому шляхетству быть».

Смотр был проведен с июля 1755 по январь 1756 года. Роты являлись в последовательном порядке, каждый шляхтич должен был предоставить о себе «сказку»- своеобразный послужной список и доказательства принадлежности к смоленскому дворянству. Больные были освидетельствованы лекарями смоленского гарнизона, непригодные были представлены к отставке, недоросли возвращены родителям для обучения. Двое из них — братья Василий и Григорий Коховские, 15 и 16 лет, по их просьбе были отпущены в Москву для поступления в открываемый университет. Это были первые смоляне — студенты Московского университета.

Кн. Оболенский доносил Сенату, что к смотру шляхтичи явились неаккуратно, а многие вообще не явились, «и где они обретаются и живы-ль, или померли, не токмо о том главный их командир неизвестен, но и ротные офицеры про них не знают». Не спросясь командиров, шляхтичи переписываются из роты в роту и поэтому «ни по какому наряду никакой службы не служат». Из 2700 шляхтичей в строю оказалось 1394 лица, из коих 349, т. е. одна четверть состава, имели крестьян от 20 душ и более, остальные имели крестьян меньше или вообще не имели, даже нищенствовали.

«Хотя все шляхтичи желают служить в своем полку, но за убожеством их не только в платье, в ружье и в лошадях как надлежит шляхтичу исправно себя содержать, но иные из них и пропитания не имеют. Да и при смотре и разборе многие были пешие и в лаптях и в крестьянских серых кафтанах». Некоторые шляхтичи не только «положенных за собою душ, но и земель не имеют и проживают во дворах господских для пропитания». По итогам смотра кн. Оболенский внес свои предложения Сенату: подчинить по военным делам шляхту личной власти губернатора, изгнать из полка «убогих и мизерных», предоставив им службу в армейских полках, где бы они получали жалованье, ввести единую форму, придать полку регулярную структуру. Но эти рекомендации выполнены не были, так как шляхта упорно держалась за свои привилегии и никому, кроме Сената, подчиняться не желала. Вопрос о Смоленской шляхте в Сенате не сходил с повестки дня. Полк продолжал разваливаться. Генерал Лыкошин, вступивший в командование полком в 1762 году, доносил в Петербург, что установить численность полка не может, так как в «Канцелярии генерального правления Смоленской шляхты» дел почти не имеется: их разобрали по домам наследники бывших командиров и, считая их фамильными документами, возвратить отказываются. Многие, числившиеся на службе,- сообщает далее Лыкошин,-«находятся самовольно в отлучках и не только в ближних местах, но ездят и в отдаленные губернии и там чрез продолжительное время проживают.

Молодые и богатые люди, видные и здоровые, и только что едва еще приспевшие в службу, объявляют о себе, что они уже в отставке полковниками, ротмистрами и прочими чинами. Много даже малолетних по аттестатам родственников имеют чины офицерские и даже уже вышли в отставку. Другие, наоборот, являются самые престарелые, увечные и службу нести немогущие и при том самые беднейшие и не имущие пропитания — и тех требуют на форпосты, так как они еще не в отставке». (Чтобы получить отставку, надо было лично явиться в Сенат, что не всем было по средствам). «И вообще,- заканчивает донесение Лыкошин,- ни в чем никакого порядка и уравнения не имеется».

По указанию императрицы Екатерины II вопрос о Смоленской шляхте был передан на рассмотрение воинской комиссии под председательством графа К.. Разумовского, в которую входили наиболее видные генералы того времени. В ноябре 1764 года комиссия представила императрице доклад о Смоленской шляхте, выработанный ею с помощью смоленского генерал-губернатора Фермора. В первой части доклада, представлявшего из себя исторический очерк о смоленской шляхте, говорилось о преимуществах шляхетства и о его роли в развитии государства, укреплении границ, вторая часть доклада показывала Смоленский полк в его неприглядном нынешнем состоянии. Завершался доклад предложением: «…производимую до ныне смоленским шляхетством службу без жалованья, яко совсем не полезную ни для государства, ни для них собственно и не согласную с указом о вольности дворянства оставить и совсем разрушить, оставляя им вольность служить и не служить по их собственному благоизобретению на основании общих государственных узаконений о дворянстве».

Комиссия, таким образом, предлагала упразднить особый полк смоленской шляхты со всеми ее особенностями и привилегиями и уравнять шляхетство со всем российским дворянством. На докладе императрица начертала: «Быть по сему». Вскоре смоленское шляхетство растворилось в общей массе российского дворянства, но -еще долгое время вспоминало о своем особом положении и привилегиях. «Мизерная» шляхта пополнила ряды государственных крестьян, и хотя им было дозволено доказать свое дворянское происхождение,- воспользовались этим немногие. Об этой части населения смоленский историк И. И. Орловский в 1908 году писал: «В настоящее время в Смоленской губернии они называются шляхтичами, пушкарями, полупанками и т. д., но сами себя считают дворянами и не смешиваются с крестьянами, хотя по образу жизни почти от них не отличаются«.

Источник — группа Туристический Смоленск в социальной сети Одноклассники.